— Четыре года назад Росохранкультура (Федеральная служба по надзору за соблюдением законодательства в области охраны культурного наследия) стала издавать каталоги похищенных произведений искусства, а затем и каталоги подделок. Почему была начата эта работа?

— Начнем с каталогов розыска. Оповещение граждан о кражах произведений искусства входит в прямые обязанности Росохранкультуры. Много лет собиралась база похищенных произведений, сейчас она есть как в этом ведомстве, так и в МВД. Была проделана колоссальная работа, поскольку во многих музеях нет даже элементарной информации о предметах (например, их размеров), нет фотографий. С церковным искусством еще сложнее. Я не ошибусь, если скажу, что не было практически ни одной церкви, которая не подвергалась налётам грабителей. А посмотрите каталоги — там довольно мало икон, потому что о них нет информации. Никто никогда их не фиксировал, а те немногие изображения, которые нам удалось найти, мы часто брали со снимков, сделанных прихожанами, которые фотографировались с той или иной святыней. Издавать же каталоги мы начали прежде всего для того, чтобы помочь коллекционерам и арт-дилерам. ведь они несут многомиллионные убытки, покупая вещь, которая потом оказывается в розыске. Чтобы уменьшить количество таких случаев, Росохранкультура стала выпускать каталоги, доступные всем участникам антикварного рынка.

— Сколько вышло каталогов?

— Пока шесть. Первый каталог под названием «внимание, розыск» появился в 2006 г. Он содержал изображения и описания предметов искусства и антиквариата, некогда похищенных из музейных собраний и частных коллекций и находящихся в розыске. Затем вышло ещё пять томов, причём все каталоги (кроме пятой части) издавались не за государственные деньги, а на частные средства. Сейчас вся база есть в Интернете на сайте Росохранкультуры. Благодаря этим каталогам за 2006–2010 гг. в музейный фонд России были возвращены культурные ценности более чем на 200 млн. рублей. Это не только заслуга составителей (хотя крошечный штат отдела Росохранкультуры проделал огромную работу), но и благотворителей, дарителей, в частности владельца московской галереи «Триумф» Емельяна Захарова, активно участвовавшего в этом проекте.

— Какие наиболее ценные произведения удалось вернуть?

— Например, полотно Жана Леона Жерома «Бассейн в гареме» (1876), которое похитили в 2001 г. из Эрмитажа. Это был дерзкий случай: среди бела дня работу вырезали из рамы и вынесли в сложенном виде. Страховая стоимость картины составляла $1 млн. Похитители не найдены до сих пор, но после публикации в каталоге неизвестные вернули работу через фракцию КПРФ. Другой пример: в том же 2007 г. чудом удалось вернуть картину Николая Сверчкова «Жеребец Крутой». Она была украдена в 1993 г. из Музея академии им. Тимирязева и оценивалась в $500 тыс. работа, опять-таки благодаря каталогу, случайно была обнаружена в частной коллекции, и после переговоров с владельцем безвозмездно возвращена в музей. а вот ещё один случай. В 2008-м я принимал участие в торжественном мероприятии, где Председатель Правительства РФ Владимир Путин передал нижегородской епархии уникальную икону начала XVIII в. «Воскресение Христово». Она была написана одним из выдающихся художников Оружейной палаты иконописцем Кириллом Улановым (игуменом Корнилием). Святыню похитили в 2004 г. из Собора Пресвятой Богородицы нижнего Новгорода и контрабандно вывезли в Европу. Затем икону купил частный коллекционер, который позже обнаружил её в нашем каталоге. Добросовестный приобретатель, конечно, передал икону в Росохранкультуру.

Специалисты оценивают её в $400 тыс. я мог бы рассказать еще много захватывающих, почти детективных историй, но уже эти примеры показывают, как работает каталог и насколько сложно обнаружить и вернуть похищенное. На это тратятся огромные усилия со стороны сотрудников Росохранкультуры, чего вовсе не скажешь о руководителях некоторых культурных учреждений.

— Вы считаете, что в пропажах виноваты сами музейные сотрудники?

— Я думаю, что многие из них уже давно, мягко выражаясь, профнепригодны. Когда вскрываются факты хищений из музеев, которыми они руководят, у них на всё один ответ: это неправда, на нас клевещут. 14 ноября 2010 г. На российском телевидении (ВГТРК) вышла программа Бориса Соболева «Специальный корреспондент. Искусство на вынос». Я всем рекомендую её посмотреть. В этом расследовании широкой аудитории были представлены просто ошеломляющие факты, свидетельствующие о масштабах хищений из музейного фонда и полной безответственности не только тех, кто должен обеспечивать его сохранность, но и людей, отвечающих за его нормативное и правовое регулирование. Поводом для расследования стали недавно обнародованные подсчёты по количеству пропавших экспонатов. Это почти четверть миллиона предметов. Если бы Савва Васильевич Ямщиков, который столько боролся за сохранение музейных фондов, знал, что наконец-то вышла такая острая общественно значимая программа, он был бы очень рад.

— Савва Ямщиков был председателем Ассоциации реставраторов России и необычайно авторитетным в музейном сообществе человеком. Я знаю, что он активно поддерживал работу по изданию каталогов.

— Савва Васильевич был самым большим союзником в деле розыска утраченных и похищенных культурных ценностей, одним из немногих, кто искренне поддерживал борьбу с фальсификацией истории искусства, за что я ему от всего сердца благодарен. «Не могу хранить молчание, когда творится беззаконие», — говорил он. Он первым поднял вопрос о массовой пропаже российских культурных ценностей, но, к большому сожалению, многие годы его никто не слышал или не хотел услышать. На мой взгляд, масштаб его личности может сравниться только с такими людьми, как бывший директор русского музея Василий Алексеевич Пушкарев, который почти тридцать лет руководил этой сокровищницей и пополнил её на 120 тыс. экспонатов. За свою жизнь Ямщиков тоже успел невероятно много. Таких, как Савва, больше нет и, боюсь, не будет. «Российская газета» как-то назвала его «реставратором всея Руси».

— Ямщиков много занимался древнерусской живописью, иконописью, находившейся в музейном фонде. 3 декабря прошлого года в России вступил в силу закон «О передаче религиозным организациям имущества религиозного назначения, находящегося в государственной или в муниципальной собственности». Как вы к нему относитесь?

— Это давно нужно было сделать. Я с большим уважением отношусь к простым хранителям, исследователям, научным сотрудникам, которые за копейки жизнь кладут на изучение и сохранение культурного наследия. Но другое дело — люди в руководстве музеев и культурных учреждений. Я не говорю, конечно, обо всех, но лишь о тех, кто целенаправленно используют своё служебное положение. Руководители ряда музеев являются противниками этого решения, и мне абсолютно понятно почему. Я думаю, в них говорит отнюдь не забота о сохранении культурного наследия: они просто лишились возможности бесконтрольно распоряжаться тем, что им не принадлежит. Самое главное, церковное имущество наконец будет использоваться по назначению законными владельцами, у которых его когда-то конфисковали.

— Помимо каталога розыска, вы занимались изданием «Каталога подделок произведений живописи».

— Да, есть ещё одна очень важная проблема, где дела обстоят ничуть не лучше, чем в случае с хищениями. Это экспертиза культурных ценностей. Последние годы и Россию, и мировые аукционы захлестнул поток фальшивых произведений русских художников. Это очень дорогие картины и первые имена — Айвазовский, Боголюбов, Лагорио… С ростом рынка и цен на эти работы увеличивалось и количество подделок. На многие из них выдавались экспертные заключения государственных учреждений — Третьяковской галереи, Всероссийского научно-реставрационного центра им. Грабаря и других. Выдавались якобы на шедевры русских художников. Когда это перешло все мыслимые границы и посыпались жалобы со стороны коллекционеров, Росохранкультура приняла решение издавать каталоги подделок. Это было волевое решение, потому что, как вы понимаете, подделки связаны с очень большими деньгами и влиятельными людьми, которые пострадали в этой ситуации. В 2007–2009 гг. Росохранкультурой были изданы пять каталогов подделок произведений живописи, где опубликовано около тысячи картин «псевдорусских» художников. Эти издания вскрыли факты выдачи экспертных заключений на фальшивки. После выхода каталогов Третьяковская галерея признала свои ошибки, в музее произошла кадровая перестановка, и с приходом нового директора ситуация там резко изменилась к лучшему.

— Каталоги были неоднозначно восприняты российским антикварным сообществом и вызвали много споров. Их даже прозвали «черными книгами».

— Все центральные телеканалы анонсировали выход каталогов, все газеты писали о них, и не раз, предлагая коллекционерам проверить свои собрания. Однако, после выхода каталогов на нас обрушилось столько негатива и недовольства, будто небо на землю упало. Выступили против многие арт-дилеры. Какие только басни они не сочиняли. При этом я знаю, что основная часть российских арт-дилеров — порядочные люди, которые просто занимаются таким специфическим бизнесом. Их я понимаю, они оказались заложниками ситуации, надо было отдавать деньги, хотя вина-то была не их, а экспертов, признавших фальшивые вещи. Арт-дилеры попали в безвыходную ситуацию. Но как и в любой профессии, здесь есть прохвосты, для которых появление каталогов было ударом. Они-то и стали заводилами. Кроме того, выступили против крупные чиновники. Я был поражён, что в Министерстве культуры есть люди, которые противились выпуску каталогов. Представьте себе, что департамент уголовного розыска печатает объявления о преступниках, которые находятся в розыске, а кто-то из высокопоставленных сотрудников МВД против этого! Вот и здесь: Росохранкультура пытается приостановить вал фальшивок и не допустить одурачивания людей, а некоторые крупные чиновники — против. Мне кажется, и так понятно, почему. но были люди, всецело одобрявшие выпуск каталогов подделок. Один из крупнейших в России коллекционеров Пётр Авен резко высказался о том, что происходящее уже не укладывается ни в какие рамки, институт экспертизы попросту не работает и некоторых экспертов давно пора посадить в тюрьму. «Я считаю, что не надо стесняться называть имена, — заявил он в интервью, опубликованном в третьей части каталога подделок. — вот эксперты ГТГ Валяева или Ломизе. Им мало кто доверяет. Есть люди типа искусствоведа Светланы Джафаровой, она действительно профессиональная и знающая женщина, сознательно вставшая на путь продажи подделок». В каталоге, кстати, опубликована работа, которую купил другой крупнейший коллекционер и инвестор — Виктор Вексельберг за три миллиона долларов. Теперь из-за этой работы он судится с аукционным домом Christie’s. Так что я всех коллекционеров русского искусства призываю проверить свои собрания.

— Кто же, по вашему мнению, виноват в сложившейся ситуации?

— Эксперты и нечистые на руку арт-дилеры, которые, как я знаю из частных бесед, платят колоссальные деньги за подтверждение того или иного предмета. Говорят, что эта сумма доходит до трети рыночной стоимости работы. но всё же таких дилеров единицы, а вот эксперты — это настоящее зло. Когда я стал заниматься этой проблематикой, были опрошены сотни коллекционеров и арт-дилеров, и многие из них оказались обманутыми. в результате в коллекциях осело большое количество «фуфла». Почему это происходит? Нет таких экспертов, которые бы не ошибались. Но кто-то ошибается от незнания, а кто-то — намеренно, за деньги, зная, что им за это ничего не будет. Когда экспертов ставишь перед фактом и показываешь, где они «ошиблись», что, вы думаете, они отвечают? «Ой, да, извините, мы ошиблись». А кто понесёт ответственность за миллионные убытки? Законодательство в этой области недостаточно проработано, и многие умело этим пользуются. Получается так: подтверждай всё, что хочешь, бери деньги (официально и неофициально), и даже если тебя уличат, никакого наказания всё равно не будет, потому что привлечь к уголовной ответственности эксперта можно лишь в том случае, когда есть доказательства, что он умышленно взял деньги. Но как это доказать? Только если он сам признается, — чего, конечно, никогда не будет. Я ни одной профессии больше такой не знаю: получаешь деньги и не несёшь никакой ответственности.

— Как же изменить эту ситуацию? В чём вы видите выход?

— Во-первых, запретить экспертам давать коммерческие заключения от имени государства. Пусть дают как частные лица и сами несут за это ответственность. Это лишит их возможности манипулировать государственным именем и брать взятки, а Минкультуры убережёт от судебных тяжб. Первые шаги на этом пути уже сделаны: музеям запретили выдавать экспертные заключения. Но один момент в Министерстве культуры просто упустили: остался Центр им. Грабаря (официально это не музей) превратившийся в монополиста в области экспертизы. Когда и там стали происходить недопустимые вещи, из Центра уволились многие высокопрофессиональные эксперты. И я не думаю, что там, кроме заключений трёх специалистов — Любови Гельенек, Ирины Геращенко и Натальи Игнатовой — чьи-либо другие экспертизы могут быть востребованы. Во-вторых, помимо персональной ответственности, на мой взгляд, необходим объединённый центр, комиссия или ассоциация экспертов. Чтобы невозможно было дать кому-то взятку, чтобы экспертизы выдавались не закрыто, как это часто делается, а после дискуссий, обсуждения работ, — что, собственно, и является научной экспертизой. А сегодня экспертиза — это клановая борьба, выяснение отношений между финансовыми группами, которые борются за клиентов, за влияние. Я надеюсь на министра культуры Александра Авдеева, хотя, конечно, он не может знать всех тонкостей дела, в особенности касающихся экспертных махинаций. Думаю, что его, скорее всего, неправильно информируют, потому трудно поверить, чтобы министр культуры, зная о том, что происходит, не принимал меры. Сегодня ситуация с экспертизой нанесла даже больший урон, чем хищения.

— Я знаю, что вы сняли фильм, в котором рассказали обо всей этой ситуации с экспертами.

— Да, фильм называется «Ошибки или афера». Он основан на реальных событиях и рассказывает как о непреднамеренных ошибках экспертов, так и о нечистоплотности и цинизме некоторых из них.

— Вашим последним проектом на эту тему стал справочник «российские эксперты по культурным ценностям». Расскажите о нём подробнее. 

— Это издание содержит имена тех людей, мнение которых наиболее авторитетно в области экспертизы. Прежде всего, это важно для начинающих коллекционеров, которые пока плохо знакомы с российским антикварным рынком. Мы не утверждаем, что наш список окончательный и не подлежит дополнениям или изменениям, хотя он достаточно объективен. При его составлении использовались два главных источника: анализ экспертных заключений на культурные ценности, выданных за последние годы российскими экспертами в разных областях искусства (а их через мои руки прошло несколько тысяч), и опрос, проведенный среди крупнейших российских коллекционеров отечественного и западноевропейского искусства. Мне кажется, это издание стало достойным итогом моей многолетней работы.

     — У вас есть награды от Патриарха. 

           За что?

 — За личный вклад в дело сохранения и   возвращения исторического   культурного наследия России. У меня четыре награды от двух Святейших Московских Патриархов — предыдущего и нынешнего. Один орден мне особенно дорог, его вручил мне Святейший Патриарх Московский и Всея Руси Алексий II в Успенском соборе Московского Кремля в день моего рождения. Но   это уже другая история.

Беседовала Юлия Виноградова

eparhia-saratov.ru